Репортаж с концерта Slayer, Megadeth (16 марта 2011) : DARKSIDE.ru

В минувшем году внимание любителей трэш-металла было направлено на движуху, происходившую в связи с беспрецедентным туром „Большой четвёрки”. Керри Кинг, Ларс Ульрих, Дейв Мастейн и Скотт Ян пожимали руки, обнимались и признавались, как им не хватало друг друга на одной сцене разом. Бурный новостной поток, связанный с этим событием, был топливом, которое распаляло интерес и желание самолично засвидетельствовать единение групп, однако, не всем такое удовольствие было доступно — тур, разумеется, пронёсся мимо России, оставив русских фэнов из числа тех, кто не мог позволить себе поездку на один из фестивалей Sonisphere довольствоваться сольными концертами трёх команд из квартета, правда, в одной лишь Москве. Год нынешний же ознаменовался доброй вестью: половина „Большой четвёрки” — Megadeth и Slayer — отправилась в масштабный европейский тур, да не простой, а стартующий аккурат в СНГ. И в этот раз не обделены оказались и петербуржцы. Как казалось поначалу. „European Carnage” начал создавать шумиху ещё даже не начавшись: сначала Тому Арайе запретили быть самим собой — остервенело трясти серебристой гривой, затем из строя выбыл Джефф Ханнеман — в общем, почва для беспокойства густо удобрялась поступающими новостями. Однако, вопреки всем опасениям, Megadeth и Slayer успешно стартовали в Киеве, двинувшись ввысь по географической карте: в Москву, а затем и в Санкт-Петербург. И вот тут сучка-карма решила-таки блеснуть кривой ухмылкой.

Малая арена „Юбилейного” за полчаса до означенного на афише времени была заполнена уже больше, чем наполовину, ну а к восьми часам вечера зайти на танцпол было весьма трудоёмко — подобно поднявшемуся тесту в мелкой кадке, люди, не помещаясь внутри хоккейной коробки, вытекали из дверных проёмов, но в отличие от безвольной массы, вовсю старались пробить себе путь поближе к сцене. Воодушевлённые положительными отчётами из Киева и Москвы, особо отмечавшими пунктуальность начала, когда на электронных часах в зале загорелось заветное „20:00” все ждали выхода Megadeth, однако, сцена продолжала пустовать, давая возможность полюбоваться на красочные декорации. Время бежало вперёд, перескочив через отметку в 20:30, но на сцене по-прежнему никого не было, лишь изредка выбредали понурые техники. В зале началось волнение, прорывающееся наружу то нетерпеливыми криками „Megadeth!”, то не слишком цензурной, но печально верной констатацией ситуации. Но задержка, как выяснилось двадцатью минутами позже — не самое противное, что должно было случиться этим вечером. „Дэйв Мастейн серьёзно болен и врачи настаивают на госпитализации. Но он не может уехать, не сыграв вам”, — эти слова, уже растиражированные в интернете и обросшие массой дополнений и слухов („Говорят, что за Мастейном прямо на сцену спустились валькирии и забрали его в Вальгаллу!”), прозвучали, если сказать „неожиданно” — то не сказать ничего. Зал встретил это известие настороженным молчанием, но оно сменилось восторженными криками, как только Шон Дровер занял своё место за барабанной установкой и стал отбивать ударами вступление к „Trust”. Вслед за ним появились и остальные, присоединившись своими партиями к ритмическому костяку — Эллефсон, Бродерик и, встреченный многотысячными аплодисментами поддержки, Дэйв.

К персоне Дэйва Мастейна можно относиться по-разному: вполне понятны отрицательные эмоции в его адрес, потому как помимо непререкаемых заслуг на гитарном поприще, Мастейн, увы, из тех, кого вполне можно назвать „треплом” (и это говоря мягко). Его вокальные данные и вовсе не подлежат обсуждению: максимальная похвала в их адрес ограничится характеристикой „неплохо”, и это говоря о студийном варианте — живьём львиногривый и помелоязыкий Дэйв может составить конкуренцию разве что мартовским котам. Но данное выступление было способно заставить пересмотреть отношение к нему, так как трудно не зауважать человека, который, превозмогая боль, выходит на сцену, выплёскивая в зал всего пять с половиной песен, но при том четыре из них играются с полной самоотдачей, от которой сложно поверить, что уже через считанный десяток минут он отправится в больницу. „Четыре из пяти” лишь потому, что прозучавшая за „Trust” „A Tout Le Monde” не требует от исполнителя усилий, зато тройной каток из ярких, драйвовых и, что греха таить, самых известных и традиционно ожидаемых песен пронёсся по слушателям более чем успешно, а те, в свою очередь, бодро ответили на эту инструментальную бомбардировку весьма активным слэмом и хоровым пением если не всех куплетов, то узнаваемых припевов. Правда складывалось ощущение, что далеко не все в зале понимают, что такая канонада из хитов вызвана вовсе не особой симпатией к Санкт-Петербургу. И это объяснимо: акустика малой арены вольготно обошлась со звуком, и предваряющее выход Megadeth объявление долетело в первозданном виде меньше чем до четверти зала. С музыкой эта же зловредная дамочка обошлась так же негуманно: по левому флангу чётко различались лишь бродериковские и роверовские партии, тогда как Эллефсон с Мастейном на выходе из колонок превратились в нечитаемую кашу. Быть может, перемещение по площади танцпола помогло бы найти удачную точку, с которой можно было расслышать всех и, что более важно, одновременно и различимо, однако, кому придёт в голову прорываться через прыгающую и вопящую на все лады „си-и-имфо-о-они оф дестра-а-а-акшн” толпу, ради неподтверждённого профита?

Когда Эллефсон сыграл узнаваемые басовые переливы „Peace Sells”, зал возликовал — и это после пресловутой „Symphony of Destruction” и „Sweating Bullet”-то, господа. Более того, на сцену выкатился маскот этого альбома — гибрид мумии и скелета в стильных очках и деловом костюме, правда, этот интересный ход, кажется, был упущен большей частью зала. Что ж, винить за то эту часть невозможно: простой и хлёсткий рефрен песни захватил всё внимание — первые ряды ходили ходуном, перекрывая мяукающего Дейва мощным „пис селлс!”. А потом последовала невнятная разрядка в виде скомканного куска „Holy Wars”, поклоны, разбрасывание медиаторов, извинения за такую ситуацию и обещание, что Megadeth непременно come back. Лишь только группа скрылась за кулисами, на сцену высыпали техники, с муравьиным проворством разобрав декорации и тем самым визуально донеся до большей части зала, что на сегодня Megadeth больше не будет. Недавний фанатский запал тут же сменился отборной бранью, направленной ко всем причастным и непричастным к тому структурам, мирозданию и небесной канцелярии — что ж, грубо, но эмоции объяснимы. Пока аудитория обсуждала увиденное, а так же спорила, сколько песен сыграют Slayer и кому надо набить морду, сцена была подготовлена для выступления сатанинского вермахта: никаких декораций и даже задника с логотипом, лишь две дюжины грозных „маршалловских” кабинетов и барабанная артиллерия Ломбардо посреди этого лаконичного великолепия. И сквернословам пришлось заткнуться, когда в сценическом полумраке появились узнаваемые фигуры, занявшие позиции (потому как говорить о них хочется используя брутальную армейскую терминологию) и, сыграв тягучее полуминутное вступление, выпустили в толпу первый снаряд — „World Painted Blood”.

Если активность зала под Megadeth казалась удивительной — всё-таки при определённой драйвовости, Мастейн делает упор на мелодику композиций — то когда вся малая арена вздрогнула волной под сокрушающие риффы Slayer, это было ожидаемо. Эта музыка не разменивается на доступность для нежных ушей — она рвёт, мечет и долбит. И этим вечером Slayer рвал, метал, долбил, шатал, мочил, резал и насиловал: звукорежиссёр вывел все рукоятки на максимальную мощность, и мистер Арайа с его почтенными коллегами звучали, во-первых, раза в два, а то и три, громче, чем его хворый предшественник, а во-вторых, изрядно растеряли в читаемости и различимости инструментов, что оставило ощущение не присутствия на концерте законных королей жанра, а отдыха на аэродроме аккурат под турбиной взлетающего самолёта. Расценивать можно это и как отрицательное явление — всё-таки полное впечатление Slayer оставляют тогда, когда техничные партии каждого музыканта не перекрываются другим, но с другой — почему бы не принять это как плюс, ведь именно таким, сырым и свирепым должен быть трэш металл, особенно в контексте нарочито грубого саунда последней слэйеровской пластинки.

После того, как было отдано должное относительно свежему материалу в виде двух песен с „World Painted Blood”, Slayer приступили к потрошению собственного классического наследия восьмидесятых, начав с „War Ensemble” и прогнав после него ещё пяток хитов, пока вновь не пришло время вновь обратиться к новому. При том контрастировало с музыкой поведение самого Томаса, выкрикивавшего, или даже выплёвывавшего в микрофон текст „Silent Scream” или „The Antichrist”: монументальное спокойствие, увы, вынужденное — очевидно, что даже в пылу инструментального зверства Арайа ни на миг не забывал о врачебной рекомендации. Зато отсутствие динамики со стороны легендарного фронтмена вовсю компенсировалось не связанными медицинскими путами Керри Кингом и Гэри Холтом. Впрочем, воинственно выглядящий Кинг — не меньший символ группы, чем головотрясение от Арайи, к сожалению, уже ушедшее в прошлое и барабанные канонады Ломбардо, к счастью, никуда не девшиеся. А вот Холт, временно исполняющий гитарные обязанности автора „Angel of Death”, был своеобразной „тёмной лошадкой” и на концерте предстал самым настоящим боевым конём. Ханеманновские соло он играл с таким тщанием и самозабвением, что впору было подумать, будто именно Холт был третьим бессменным участником Slayer все тридцать лет подряд, хоть и держался несколько обособленно от Кинга с Арайей, но всё равно горячо отдаваясь концертному угару.

Slayer царили на сцене, держа зал стальной хваткой — никаких послаблений, никаких соплей, только ядерные удары песен, отдающиеся слэмовой взрывной волной. Можно посетовать, что в своей программе они упустили некоторые пени, которые бы хотелось услышать, но что горевать по непрозвучавшим „Seasons of Abyss”, „Die By The Sword” и „Hell Awaits”, да и вообще привередничать — не в пример Москве, уже два (теперь — три) раза принимавшей этот war ensemble, Санкт-Петербургу такая честь выпала впервые, а в данном случае любой сет-лист оказался бы хорош — у Slayer их просто не бывает плохих. А если кто и вздумал бы жаловаться, то на его голову уже был заготовлен громоподобный финал концерта: „Raining Blood” и „Angel of Death” – это те песни, что „выстрелят” всегда, причём, не оставив после себя живых. Без пауз, гремящим локомотивом по черепам, чтобы уже через пять минут в монструозной очереди в гардероб то и дело раздавались восклицания „Ну, Slayer… Это да-а-а!” и хоровое пение недавно звучавших шлягеров, распугивающее суетящихся бабушек-уборщиц. Эпохальное, что ни говори, событие, пусть и повезло с ним Санкт-Петербургу примерно так же, как утопленнику.

Сет-лист Megadeth: