 |
 Четырехактный спектакль с рентгеновскими снимками ладоней Гомера Симпсона на афише. Без своеобразного читерства не обошлось, - в первой половине представления обыгрываются уже знакомые нам сцены и мотивы. Но я вовсе не утверждаю, что "Vol. IV" получился свежим лишь наполовину, ведь "Рваные куски моей жизни" и "Мимикрия" звучат на этом релизе именно так, как им было предначертано при рождении, пусть для обретения истинного лица этой парочке пришлось пройти тернистый путь по лабиринтам извилин творца, оформившего их физический облик. Волшебное превращение первой из них, ныне наделенной великолепно читающейся и ладно звучащей мелодичной гитарной партией, и вовсе можно было бы назвать чудом... Впрочем, еще Рене Декарт, ясность ума которого вполне могла бы стать предметом лютейшей зависти большинства наших современников, небезосновательно говорил: "Ex nihilo nihil fit" - "Из ничего ничто не происходит". Так что, если бы в этой композиции изначально не содержалось мощной композиторской идеи, никакие ухищрения ловкого аранжировщика не смогли бы ей помочь. Вот только раскрывалась эта идея уж очень тяжело и мучительно. Но и не слишком медленно - что такое два года для "черепашьего" сладжевого мирка, отгородившегося массивным панцирем от окружающей действительности и неторопливо, но уверенно прущего по направлению к монотонному потоку Вечности?
С "Мимикрией" все предельно просто. Во-первых, это реально крутая песня. Ее присутствие в принципе неспособно что-либо испортить, она превосходно вписывается в любую конструкцию, созданную на каркасе гротескных ребер психоделичного сладжа. Во-вторых, именно в данной версии она звучит наиболее тяжело, мощно и убедительно, - один из немногочисленных примеров того, как неуемный перфекционизм позволяет добиться еще более примечательных результатов даже там, где это казалось невозможным.
Охарактеризовать новичков гораздо сложнее, потому что за их щетиной игл и шипов сложно рассмотреть истинный облик. Ясно лишь, что психоделические мотивы в них становятся доминирующими. "Divinum Insania" - это настоящий псилоцибиновый ад... Вот только пламени в нем не найдешь - лишь морозное дыхание зловещего существа, пробирающее до костей. И ни малейшей снисходительности к слушателю: эффект при очередном погружении не меняется - все то же ощущение дрели, безжалостно крошащей мозг. "Зерна и всходы" после такого уже едва ли способны удивить, хотя для этого у нее и имеются определенные задатки - легкие лиричные мотивы, обрамляющие композицию и придающие ей экспериментальные черты - правда, пока что трудноуловимые.
В теории, этот промо-релиз мог бы стать идеальным предвестником выхода полноформатного альбома. На практике же есть все основания опасаться, что полноценного дебютника придется ждать еще долго (а следующее демо, ежели оно будет, впору украсить рисунком той самой черепахи из первого абзаца). Впрочем, все эти расклады на оценку "Vol. IV" никак не влияют. И итоговый балл едва ли заслуживает обвинений в завышенности: все попытки (их стоит побаиваться, учитывая любовь публики к сравнению несравнимого) убедить меня, что в данном подстиле сладжа каждый год выходит не меньше десятка столь же очаровательных полуподвальных миньонов, замешанных на шаманских речитативах хриплого зомби-стихотворца, заранее обречены на провал. |
 |
Ты - это не ты
Ты - это лишь оболочка и кокон для того, кого ты прячешь внутри
Для того, кто рвется наружу
Боль терзает тебя, но терпи
Ведь такой, какой ты есть, ты никому не нужен
Все хотят как-то тебя изменить
Так, как удобно для них, но противно природе твоей
Что ж, ты живешь среди людей
И боишься порвать эту нить
Боишься остаться один в этом мире
Ты знаешь - никто не пойдет навстречу тебе
И тебе остается только одно - мимикрия
-Божественное безумие-
Она погибла, она лежала среди обломков металла
Истекая кровью и умирая... Оживая теперь?
Кровь вливается в раны, разорванная кожа срастается
Гнев возвращается во вновь живущий разум
Удар и визг колес
Дверь хлопает и открывается
Потрепанная пленка голоса снова на реверсе
Изумруды её глаз сияют зеленым светом безумного времени
"Я не хотел" говорю я тебе и сжимаю руку твою до боли в суставах
Я прижимаю тебя к себе и время смеется в миг наших объятий
-Зерна и всходы-
Тяжелой рукой
Сеются зерна
Ушибов и ссадин
На девичьих бедрах
Кулаком и ремнем
Урожай собирая,
В разбитую почву
Боль вновь зерна бросает
Кровь на её губах
Кровь на её лице
Кровь заливает корни древа боли, что разрастается в её изломанной и воющей душе
Груз лет всё больше
А боль не уходит
И она в каждом мужчине
Её источник находит
И боль с ней садится
И пьёт с нею вместе
Большими глотками
Вино её мести
Кровь на её руках
Кровь на её ноже
Кровь заливает корни древа ненависти, что разрастается в её опустошенной душе